Только ленивый не говорит сегодня о том, что качество образования катастрофически снизилось. И четверо из пяти утверждают, что все дело в системе стандартизированных тестах для учащихся, ГИА — Государственной итоговой аттестации, включающей в себя Единый государственный экзамен (ЕГЭ) и Обязательный государственный экзамен (ОГЭ). Система ГИА была создана по аналогии с американским SAT (Scholastic Aptitude Test). Но SAT существует уже почти целый век. Если в России ЕГЭ всего за пару десятков лет так негативно повлиял на систему образования, что же должно было произойти за сто лет в Штатах?
MedAboutMe предлагает попробовать разобраться в этом непростом вопросе.
Мифы о болезнях печени: об этом не скажут с экранов телевизора
Многие думают, что у них есть проблемы с печенью, однако в действительности с ними сталкиваются единицы. Пройдите простой тест и проверьте здоровье вашей печениАмериканский опыт: с чего все началось
У США большие амбиции, и американские школьники должны быть самыми умными в мире. Для этого в школы стала настойчиво внедряться система стандартных тестов, появившаяся еще в 1926 году и постепенно ставшая доминирующей в методике оценки итоговых знаний школьников.
Корни этой системы уходят в начало 20 века, в тесты IQ, которые в то время чуть не произвели революцию как универсальный метод оценки уровня интеллекта человека. Где только не применялись эти тесты! Их проходили при трудоустройстве, и даже во время призыва в армию от результатов тестирования зависело дальнейшее будущее новобранца: быть ему офицером или «пушечным мясом».
С тех пор утекло много воды. И тестирование IQ давно не считается универсальной методикой, потому что не учитывает множество факторов. А SAT постепенно стал применяться повсеместно. Стандартные задания, стандартные ответы, легко проверять и оценивать результаты. Что плохого-то?
Почему американские школьники так и не стали самыми умными
До поры до времени SAT не был обязательным. Его применяли в некоторых школах, для поступления в отдельные колледжи. Многие ученики за все время обучения ни разу не сталкивались со стандартными тестами.
Все изменилось в 1983 году, когда президент Рональд Рейган решил, что нация в опасности, потому что американские школы стали предъявлять к ученикам слишком низкие требования. Сменивший его на посту Джордж Буш-старший заявил, что к началу 21 века американские школьники должны превосходить всех в мире по математике и другим наукам. И чтобы обеспечить такой результат, после окончания 4, 8 и 12 класса все ученики должны были сдавать одинаковые экзамены для определения их уровня знаний по базовым наукам и языку.
В начале 21 века Джордж Буш-младший сделал ежегодное тестирование со стандартными заданиями нормой. Рейтинг по результатам тестирования стал важнее всего. При Бараке Обаме система еще более разрослась и усложнилась. За низкий результат учеников школа и отдельные учителя могли подвергаться санкциям разной степени тяжести, вплоть до увольнения преподавателя и закрытия школы.
Как повлияли эти нововведения на общий уровень знаний? Согласно данным National Assessment of Educational Progress (NAEP) — никак.
За последнее десятилетие уровень знаний американских школьников не поднялся, а в чем-то даже ухудшился.
Отчасти это связано с самой идеей стандартного тестирования. Дело в том, что не все одинаково легко «укладывается» в систему тестов. Легко оценивать умение ученика выполнять арифметические действия. А вот умение рассуждать, находить нестандартные (творческие!) решения, логически мыслить — все это оценить в рамках стандартного теста гораздо сложнее.
Плохо укладывается в систему и геометрия. А раз такие знания трудно проверить стандартными методами, то они постепенно вытесняются из школьной программы более «тестопригодными» разделами. В результате в школьной программе по математике в США почти не осталось геометрии, а учителя математики больше не учат математически рассуждать.
В рамках международной программы Trends in Mathematics and Science Study (TIMSS) раз в четыре года проводятся сравнительные исследования качества естественнонаучного и математического образования в школах. В том числе сравнивается содержание уроков в школах разных стран мира.
В японских школах математические рассуждения встречаются более чем в половине уроков: в 53% случаев. В германских школах — в 20% уроков. Среди просмотренных в рамках исследования уроках математики в школах США математических рассуждений встречено не было.
Кстати, в математике азиатские страны традиционно лидируют.
Так что получилось в результате? Преподавание стало более поверхностным, цель образовательного процесса сместилась с приобретения систематических знаний на способность успешно проходить тестирование. Подростки не хотят учить то, что им кажется «бесполезным», потому что не поможет получить высокий балл на итоговых экзаменах.
Все начинается с учителя?
Проверялся не только уровень знаний учеников: учителя также проходят тестирование. И результаты порой удручают. На переломе веков, как раз перед тем, как в России стали внедрять систему ЕГЭ, было проведено сравнение уровня математической подготовки учителей математики из Китая и США.
В среднем китайские преподаватели показали хороший уровень владения предметом, хотя по квалификации формально в среднем были ниже учителей из США, принимавших участие в исследовании. У китайских участников образование было на уровне среднего специального педагогического, тогда как все американские участники обладали дипломами о высшем образовании или степенью магистра. Однако половина американцев оказалась не способна к выполнению простых арифметических действий с дробями, 90% полагали, что чем больше периметр геометрической фигуры, тем больше его площадь и т. Д.
Исследователи связывают такое падение уровня профессионализма с тем, что тестовая система вытесняет из образовательного процесса специалистов высокого уровня. Легкость проверки высокой квалификации не требует.
От составления тестов специалисты также постепенно «отлучаются», причем так происходит не только в США, но и во всех странах, где внедряется система стандартизированного тестирования.
В результате основной целью образования становится не получение знаний, не приобретение умения учиться, логически мыслить, анализировать, а приобретение навыка проходить тесты. Школьников не столько учат и развивают, сколько натаскивают на прохождение тестов ради получения высокого балла, за которым может не стоять ни системы знаний, ни даже элементарной грамотности. Ради подготовки к обязательным тестам сокращается количество часов, выделяемых на другие дисциплины, вплоть до полного их исключения.
Недаром жалуются ректоры российских вузов, что после внедрения ЕГЭ уровень знаний абитуриентов пугающе снизился. Правда, если судить по результатам исследований в рамках TIMSS, российские школьники демонстрируют неплохой результат и по математике, и по естественнонаучным дисциплинам, заметно опережая американских.
Быть может, потому, что к нам система стандартных тестов пришла позднее? Показательно, что российские восьмиклассники демонстрируют хорошее умение решать стандартные задачи, но теряются, когда необходимо рассуждать.
Социальное неравенство и другие факторы
Идея стандартных тестов была, в числе прочего, и в том, чтобы все дети, вне зависимости от принадлежности к той или иной социальной группе, были в равных условиях. На деле все получается с точностью до наоборот: дети из более состоятельных семей, как правило, демонстрируют лучшие результаты, чем их более бедные сверстники. Потому что их родители тратят больше денег на оплату услуг репетиторов.
Дайан Равич, исследователь в области образования, писатель
Вместо того, чтобы сглаживать социальное неравенство, стандартные тесты дают обратный результат: они его усугубляют. И это общемировая проблема, так происходит не только в Соединенных Штатах.
Но главная беда состоит в том, что процессом образования и оценкой его результатов берется управлять правительство, навязывая реформы и стандартные тесты. Власти не обладают тем опытом, который есть у учителей, не владеют информацией об учениках и их особенностях. Преподаватели должны сами решать, какие тесты должны проходить ученики, а правительство должно тратить деньги не на разработку новых стандартных тестов, а на повышение профессионального уровня учителей и на поддержку бедных школ и нуждающихся учащихся.
В невыгодном положении оказываются и ученики с особенностями — дислексией, дисграфией, а также наиболее впечатлительные и те, кто боится тестов вообще, и таких становится все больше.
Неправильно сводить 12 лет школьного обучения к результатам двухчасового теста в стрессовых условиях.
Как влияет система ЕГЭ/ОГЭ на уровень образования в России?
Общее мнение оценивает это влияние скорее как негативное. Но, по мнению специалистов, не стоит «вешать всех собак» на ЕГЭ, так как в последние десятилетия система образования в России претерпевала множество серьезных изменений, и не все пошли ей на пользу.
В частности, повальная безграмотность выпускников, даже сдавших экзамен по русскому языку с высокими итоговыми баллами, является, по мнению некоторых экспертов, результатом изменения не в системе тестирования результатов, а в изменении концепции обучения детей грамоте. Если раньше ребёнок сначала учил буквы и то, как из них складываются слова, привыкал писать так, как принято, запоминал, как слово «выглядит», учился писать, «как видит», то с конца прошлого века концепция изменилась. Теперь детей сначала учат фонетике, то есть тому, как слово звучит. И дети привыкают писать не «как видят», а «как слышат». А в русском языке однозначного соответствия между тем, как слово слышится и как оно пишется нет. Отсюда и вырастают безграмотные молодые люди, которых просто так учили.
Людмила Ясюкова, педагог-психолог
Наглядное обучение чтению и письму, принятое до 80-х годов прошлого века давало вполне неплохой результат: выпускники общеобразовательных школ в экзаменационном сочинении делали в среднем не более 3-4 ошибок на 10 страниц текста. Сегодня среди первокурсников журфака МГУ менее 4% делают меньше 8 ошибок в гораздо более коротком тексте проверочного диктанта.
Однако по какой-то причине такой метод обучения был признан неправильным, и несколько последних десятилетий в образовательной системе внедряется миф о том, что для приобретения навыков грамотного письма детям необходимо овладеть, в первую очередь, звуковым анализом речи. То есть ребёнка сначала обучают фонематическому восприятию, и только потом — буквам, учат его писать, как слышится. Неграмотность выпускников все возрастает, а педагоги по-прежнему продолжают настаивать на том, что дело в отсутствии у детей развитого фонематического слуха.
Между тем, чтобы убедиться в ошибочности этого утверждения, достаточно посетить школу для глухонемых детей, у которых никакого слуха вообще нет, но большинство из них пишут грамотно. Потому что для таких детей методика преподавания не изменилась, и их по-прежнему учат зрительно-логическим методом.
Мы сами сначала учим детей писать «как слышится», а потом остаемся недовольны полученным результатом. Это — системная ошибка в реформировании образовательной системы.
Еще одна проблема связана с чтением. У детей тренируется умение читать быстро и выразительно, пониманию прочитанного внимания почти не уделяется. Между тем, навыки осмысления и озвучивания прочитанного не связаны между собой. Спросите любого ребёнка или взрослого — и каждый скажет, что читать «про себя» легче, что так информация легче усваивается. Но детям не дают читать молча, и в результате они обучаются бегло читать вслух, никак не воспринимая смысла прочитанного. Современная программа обучения чтению учит детей озвучивать графические символы, и считается, что когда ребёнок этому научился, он научился читать. Но на самом деле, чтение — это не озвучивание текста, а его осмысление.
В результате мы получаем на выходе из школы около 60% выпускников, так и не овладевших полноценным навыком чтения, не способных черпать информацию из серьезных книг и статей, не умеющих производить информационный контент. И виноваты в этом не интернет и не ЕГЭ, а принятая система обучения.
Так что же делать? Опять все реформировать, или возвращаться к советской системе обучения?
По мнению Игоря Шарыгина, математика и преподавателя, отвергать систему стандартного тестирования не стоит, так как у нее есть несомненные плюсы: объективность оценки, независимость результата от того, кто тестирование проводит. Но это относится во многом к «идеальному тестированию», которое существует, как и «идеальный газ», только умозрительно. На самом деле в стандартную методику «укладываются» не все учащиеся, а результатом становятся заниженные или завышенные оценки.
Кроме того, в реальности декларируемая цель школьного образования как получение знаний и умений с введением всеобщего обязательного тестирования быстро подменяется иной: успешной сдачей теста. Что фактически и происходит: уже существуют методики, позволяющие подготовить учеников к ЕГЭ без получения глубоких знаний предмета.
Формируется целая индустрия, построенная на подготовке школьников к экзаменам, в которой цель только одна: обеспечить итоговые баллы, а не приобретение знаний.
Уже сегодня, по статистике, около половины учащихся готовятся к ЕГЭ с репетиторами, потому что базовая школьная программа с подготовкой не справляется. Получается патовая ситуация: для поступления в вуз необходимы баллы ЕГЭ, но диплом потом все равно не гарантирует получения хорошей работы. Потому что работодателям все чаще требуются не обладатели дипломов, а люди с опытом и навыками.
Решением может быть замена ЕГЭ на систему сертификатов по отдельным дисциплинам, предметным знаниям. Но это означает очередную реформу… Пока же опытные преподаватели советуют школьникам готовиться к экзаменам, используя для этого старые советские учебники и задачники в дополнение к современным методикам. В любом случае в ближайшее время отмены системы ГИА не предвидится, поэтому стоит извлекать максимум возможностей из того, что есть.
Тем более, что есть и бесспорно хорошее: введение ЕГЭ позволило детям из провинции поступать в престижные столичные вузы чаще, чем это было прежде, и в этом несомненный плюс системы. До ЕГЭ доля иногородних студентов в вузах Москвы и Санкт-Петербурга составляла не более 30%, а сегодня этот показатель вырос до 70%.
Илья Новокрещенов, Департамент науки и образования
На самом деле в обществе существует ошибочное мнение о составе заданий ЕГЭ, как о примитивном выборе из нескольких вариантов. Составители тестов стараются придумывать такие задания, для выполнения которых необходимо применять собственные знания и навыки, и одним только поиском ответа в сети никак не обойтись. Задания с выбором ответа из нескольких вариантов остались только для иностранного языка, на остальных предметах таких заданий больше нет.
Обдумываются различные варианты использования искусственного интеллекта, позволяющее формировать портфолио ребёнка с первых же лет обучения и до выпуска, чтобы помочь ему впоследствии сформировать вектор профессионального развития.
Пока же все проще. И, вопреки бытующему мнению, для успешной сдачи ЕГЭ вовсе не необходимы занятия с репетиторами. По нашей статистике значительная часть ребят, получающих высшие баллы, готовятся к экзаменам сами. Дело в высокой мотивации и самоорганизации.
Если же для самостоятельной подготовки мотивации недостаточно, есть еще один вариант: после 9 класса пойти в колледж. Диплом о среднем профессиональном образовании дает возможность поступить в вуз, не сдавая ЕГЭ.
Рекомендуем также прочитать статью «Школы в США: демократия с 12 лет, развлечения — постоянно».
